«ВЕЛИКИЙ УТЕШИТЕЛЬ»

Отмечу сразу, что название для данной публикации в честь общепризнанного патриарха современного радийного эфира Виктора Татарского придумывать особо не пришлось. Я позаимствовал метафору «Великий утешитель» у классической советской киноленты режиссёра Льва Кулешова, повествующей о драматической судьбе американского писателя О.Генри. Решил, что точнее не скажешь. Хотя, казалось бы, что общего между такими столь различными людьми, как знаменитый зарубежный новеллист былых времён и выдающийся отечественный радиоведущий, автор культовой программы «Встреча с песней», существующей в эфире уже более пятидесяти лет? И тем не менее, если поближе приглядеться, то, по-моему, такая внутренняя связь вполне даже имеет место быть. Но это только, повторяю, на мой взгляд. И этим общим, вероятно, здесь как раз-таки является традиционный святочный рождественский рассказ. Это, как правило, чувствительная, задушевная, проникновенная история о том, что как бы трудно ни пришлось, нас никогда не оставляет свет надежды, милосердия, любви и доброты. И значит, помощь обязательно придёт. И не случайно в ранних святочных рассказах Чарльза Диккенса на первый план выходит тема христианского смирения и вера в наступление рождественских чудес. Но интерес к такого рода УТЕШИТЕЛЬНОМУ жанру начинает постепенно угасать. И вот тогда в начале прошлого столетия О.Генри кардинально реформирует классический рождественский рассказ. Его герои в самых трудных ситуациях теперь уже, как правило, рассчитывают только на себя. Ни о каком таком беспомощном смирении перед невзгодами и бедами и речи не идёт. И потому они, в отличие от тех же, скажем, диккенсовских, всеми позабытых, одиноких, обездоленных сирот не ждут подарков от судьбы, не уповают на спасительный исход со стороны потусторонних сверхъестественных начал. В каком-то смысле это всё перекликается с известной русской поговоркой «На Бога надейся, да сам не плошай».

При всём притом и у О.Генри, и у Диккенса можно найти намного больше общего, чем это кажется на первый взгляд. Их персонажам, как мы видим в тех же святочных рассказах, органически несвойственен какой-либо протест. Для них немыслим броский вызов окружающей среде, не говоря уже про бунт или мятеж. И как бы часто их порой несправедливо ни преследовала жизнь, на баррикады они точно не пойдут. «Вставай, проклятьем заклеймённый...» - это явно не про них. «Ломать - не строить» - вот их жизненный неписаный девиз, а потому и сам старайся жить по совести и жить давай другим. Такого рода немудрёная житейская концепция, казалось бы, устраивала всех. Кому из нас, действительно, не хочется жить в мире и согласии, без треволнений, потрясений и тревог? Да вот, похоже, что пока что мы об этом можем только лишь мечтать. Как говорится, съесть-то он, конечно, съест, да только кто же ему даст? Вот потому нам и приходится при этом воленс-ноленс УТЕШАТЬ и УСПОКАИВАТЬ себя и остальных разнообразными занятными рождественскими сказками, в которых всё всегда о-кей и где в итоге обязательно наступит хэппи энд. Да, безусловно, в жизни всё чуть-чуть не так, но это, в общем, пустяки. Другое дело, что не каждому такое по плечу. Тут нужен редкостный, волшебный, уникальный, фантастический талант. Как сделать так чтобы кого-то безоглядно, беззаветно полюбили миллионы? Это, знаете ли, надо заслужить. Ну а таланты, понимаете ли, стаями не ходят, в лучшем случае - один на сотню лет. Ну, скажем, те же Диккенс и О.Генри, а сегодня - наш Татарский, например. Но, впрочем, к Виктору Витальевичу мы ещё вернёмся, и не раз. А вот с О.Генри в нашем с вами государстве приключилась (кстати, ровно 90 лет назад) одна поистине необычная история, которую я и считаю нужным рассказать.

Напомню, что это было за время. Шли незабвенные 30-е, отмеченные целым рядом исторических событий. Началась первая сталинская пятилетка. Энтузиазм трудящихся зашкаливает. Строится Днепрогэс, Валерий Чкалов совершает свой феерический перелёт через Северный полюс. Словом, страна была на взлёте. А в советском искусстве происходит подлинный бум. На экраны выходит легендарный культовый фильм братьев Васильевых «Чапаев». Снимается искрометная музыкальная комедия Григория Александрова «Весёлые ребята». И вдруг на этом жизнерадостном, оптимистичном, безоблачном фоне всенародного подъёма появляется нечто такое странное и непонятное, что и не знаешь даже сразу, что сказать. А именно, в 1933 году в советских кинотеатрах начинается показ нового фильма режиссёра Льва Кулешова «Великий утешитель». Что тогда чувствовал обычный рядовой советский зритель, только что вернувшийся, к примеру, с первомайской демонстрации, мне лично неизвестно. Но что касается меня, то когда я спустя полвека впервые посмотрел этот фильм во время учёбы на режиссёрском факультете, я был в шоке. После ТАКОГО впору было разве что повеситься. Вот уж поистине в прямом и переносном смысле - полный мрак и безысходность. Ну, разумеется, сюжет я пересказывать не буду, скажу только, о чём там идёт речь.

Так вот, в самый разгар сталинской пятилетки советский режиссёр Кулешов почему-то не находит ничего лучшего, как поведать всему миру о злоключениях американского заключенного Биля Портера, скрывавшегося под псевдонимом О.Генри. Нет-нет, О.Генри вовсе не был жертвой жестоких репрессий со стороны американского империализма и всегда был чрезвычайно далёк от политики. И вообще сидел по ложному обвинению в растрате казённых денег. Так что фильм «Великий утешитель» ни как было нельзя назвать заказной большевистской агиткой. Но коли так, чем же фигура создателя полусказочных душещипательных новелл могла быть интересна коммунистическому режиссёру Кулешову? Деньги на кино тогда так просто не давали, это было очень дорогое удовольствие.

Отсюда и вопрос: - «А кто же, в свою очередь, был этот таинственный Лев Кулешов, о котором, как я думаю, почти никто у нас сегодня и слыхом не слыхивал? Ну, кроме разве что студентов ВГИКа.» А вот кто. Лев Владимирович Кулешов - это всемирно знаменитый автор бессмертного учебника «Основы кинорежиссуры», по которому и до сих пор постигают тайны профессии во всех без исключения киношколах мира, начиная с нашего ВГИКа, одним из основателей которого он был. И то правда. Во всяком случае, на памятной доске на Тамбовском лицее, где он учился, прямо так и записано: «ЛЕВ ВЛАДИМИРОВИЧ КУЛЕШОВ - СОЗДАТЕЛЬ ВГИКа». И даже более того. Как сказал один из его учеников: - «Мы создаём кинокартины, а Кулешов создал кинематографию». Заметьте - не только, значит, советскую, а именно что ВСЮ. Потому что ВГИК, собственно, и был самой первой в мире государственной киношколой. Но, впрочем, как бы вы сегодня не искали, вы нигде в целой Москве не найдёте ни малейшего упоминания об этой поистине феерической личности в нашем киноискусстве. И ВГИК не назван в его честь, и на ступеньках ВГИКа, расположены совсем другие бронзовые личности. А ВГИК и вообще находится на улице Вильгельма Пика, выдающегося лидера СЕПГ, то бишь главы давно почившей в бозе ГДР. Вот уж поистине нет пророка в своём отечестве. Но это так, апропо...

Так вот, с чего бы это угораздило Льва Кулешова снять такую абсолютно чёрную и беспросветную картину об О.Генри? Кто ему этот О.Генри?

Но тут же, впрочем, следует отметить, что и о самом Льве Кулешове мы заговорили не просто так, а только лишь потому, что это он придумал выражение «Великий утешитель», которым он и озаглавил свой «чернушный» фильм. А может, и не он, я точно этого не знаю. Но это звучит с экрана фильма постоянно. Фильм, кстати, снят блистательно, ну так ведь КТО его снимал... А если так, то, значит, Мастер делает на этом выражении АКЦЕНТ. Для него это крайне важно. То есть не само даже выражение, а тема УТЕШИТЕЛЬСТВА вообще, во всех его значениях и проявлениях. Что это такое? В чём его суть? В чём его цель? Нужно ли это в такое суровое время? Или, напротив, такая примиренческая позиция имеет пагубный характер, отвлекая от реальной жизненной борьбы?

То есть по сути, режиссёр-постановщик фильма, он же и автор сценария, ставит своего мятущегося в сомнениях героя в положение того же принца Гамлета, находящегося в мучительных поисках смысла бытия. Но Гамлет потому и трагедийная фигура, что на этот вечный вопрос нет и не может быть однозначного ответа. Каждый отвечает на него по-своему. Если, конечно, задаётся им вообще. Впрочем, арестант Уильям Портер в авторской трактовке Кулешова так широко не замахивается, что не мешает ему быть фигурой не менее трагического масштаба. Изнемогая в удушающей тюремной атмосфере подлости, предательства, лжи, он денно и нощно бьётся над неразрешимой дилеммой - что же лучше, что нужнее? Что делать при встрече с явной несправедливостью - бунтовать, устраивать революцию или закрыть на это всё глаза, попытаться хоть как-то УТЕШИТЬ, успокоить тех, кто пострадал при встрече с ним? Как ни крути, а выбор делать надо, время не ждёт. И вот в финале фильма кулешовский О.Генри этот выбор делает. Он станет тем Великим Утешителем, которым так его и величают первые читатели его рождественских новелл...

Мы, разумеется, не можем знать, переживал ли все эти страсти реальный О.Генри или же он вообще над этим не задумывался. Скорее всего, что нет. Он просто делал то, что умел делать лучше всего другого. Он понимал, что если он по своей сути не герой и не бунтарь, то это всё не для него. Но ведь и мир не состоит из одних лишь бунтарей и героев. В подавляющем большинстве все люди нуждаются в понимании и утешении. И он им попытается в этом помочь. Вот, собственно, и всё. А теперь оставим О.Генри в покое и подумаем вот о чём. Во всей этой истории в связи со съёмками ТАКОГО РОДА фильма в начале 30-х годов меня больше всего поражает вот что. Мог ли человек такого большого ума, как Лев Кулешов, не понимать, на что он идёт, затрагивая столь небезопасную в то время тему? Ведь незадолго до того уже начались гонения на проявления так называемого гнилого мелкобуржуазного псевдогуманизма, инициированного Надеждой Крупской. Это ведь она буквально затравила бедного Корнея Чуковского за его якобы насквозь безыдейные, аполитичные, никак не отражающие современную революционную ситуацию невинные детские сказки, которые она назвала «какой-то буржуазной мутью». А тут, понимаете ли, на большом советском экране - откровенная проповедь означенного УТЕШИТЕЛЬНОГО псевдогуманизма и пацифизма, разлагающего революционное сознание борцов за политические идеалы! И спасла Кулешова скорее всего недалёкость тогдашних киноцензоров, каковые по причине своей малообразованности вообще ничего не поняли в «Великом Утешителе», восприняв это как демонстрацию зловещих происков американского капитализма. А может быть, и сам Лев Кулешов в какой-то мере был Великим Утешителем? Ведь что такое, в сущности, созданный им кинематограф? Это - самая грандиозная СКАЗОЧНАЯ ИЛЛЮЗИЯ, какая только может быть. Не зря же Голливуд окрестили «Фабрикой грёз». Можно даже сказать - «сладостных грёз». Когда забывается всё, что окружает тебя в этой грубой, неприглядной, непричёсанной реальности и ты уплываешь куда-то на крыльях мечты...

---

Ну а теперь, как говорится к делу. Вполне возможно, что кому-то это ВВЕДЕНИЕ В ТЕМУ показалось слишком длинным и затянутым, но, увы, без него было никак.

Начну с несколько рискованного, может быть, сравнения. Что, собственно, имеет в виду Маугли, когда говорит, обращаясь к волку: - «Мы с тобой - одной крови, ты и я»? Что он имеет в виду? Да только то, что важно не физическое сходство, а ДУХОВНОЕ, МЕНТАЛЬНОЕ родство. Главное не то, что ты живёшь как и я, а то, что ты разделяешь те же моральные ценности, что и я.

Такая общность в принципе объединяет и адептов одной и той же религии. Ну, например, христианства. В нём могут быть различные конфессии - католицизм, православие, лютеранство... Можно жить где угодно и заниматься чем угодно, но СВОЙ всегда узнает СВОЕГО. Я это всё веду к тому, что если бы, допустим, каким-то мистическим образом американский писатель О.Генри смог бы слушать и понимать программы русского радиоведущего Виктора Татарского, он бы сразу признал в нём СВОЕГО. Позвонил бы ему и сказал: «Да, мы с тобой одной крови - ты и я. И ты в своей профессии Великий Утешитель, как и я в своей».

Если кому-то это всё покажется наивным и смешным, пусть посмеётся. Сути дела это не изменит. Само собой, реальный Уильям Портер в отличие от киношного Биля Портера в кулешовской трактовке наверняка никогда не истязал себя мучительными сомнениями по поводу ПРАВИЛЬНОСТИ избранного им пути. Мол, хорошо ли это, что я не описываю правду жизни, а выдумываю свою? Не грешно ли это? Хотя кто ж его знает, что он думал. Ведь спился же он от чего-то, стал заядлым алкоголиком, отчего и рано умер. Но тем не менее он всё же ощущал свою работу как некую ДУХОВНУЮ МИССИЮ. Он ЗНАЛ, что он Великий Утешитель - да хотя бы по письмам читателей, стихийно присвоившим ему этот титул.

Что же касается Татарского, тут разговор совсем другой. Было бы в высшей степени странно всерьёз полагать, что он хоть как-то представлял свою поистине каторжную работу на радио для десятков миллионов людей во всем мире как какую-то ОСОБУЮ УТЕШИТЕЛЬНО-УСПОКОИТЕЛЬНУЮ МИССИЮ своего рода релакс. Да он бы, думаю, на это просто рассмеялся бы в ответ тому, кто ему бы об этом сказал. Ведь, как считал он сам, он просто делает то, что у него получается лучше всего.

Но тут я вступаю на крайне рискованный путь догадок и предположений. Дело в том, что моё личное общение с Виктором Витальевичем ограничивалось всего лишь парой-другой телефонных звонков и моих к нему посланий с приложением стихотворного посвящения. Причём, что любопытно, он посоветовал мне посылать всё это не на электронный, а на обычный почтовый адрес редакции «Встречи с песней». Сказал, что так до моего материала скорее дело дойдёт, при том, что таких писем он получает сотни. Но тут же и предупредил, чтобы на ближайшее время я даже не рассчитывал. Дай Бог, чтобы письмо моё будет зачитано не ранее, чем через год. А было это в 2019 году. Но вышло так, что моё письмо прозвучало в эфире в его исполнении не через год даже, а спустя целых четыре года. Как выяснилось, он заранее подготовил несколько программ, которые и вышли в эфир уже после его кончины в 2022 году. Как и всякий истинный мудрец, он жил под постоянным знаком MEMENTO MORI. Он знал, что дело его рук его переживёт. Вот так бы каждому из нас.

Вот почему, садясь за эти записи, я чувствовал вполне естественный мандраж. Что я, действительно, могу сказать о нём ТАКОЕ НОВОЕ, чего не знали бы хорошо знавшие его люди? Ответ понятен. Но коли так, то, может быть, я сообщу что-либо новое и неизвестное в свете его радийного творчества, ну то бишь, как он подбирал репертуар, как строил композиции своих уникальных программ. Но простите меня грешного, это же ведь ПОЛТОРЫ ТЫСЯЧИ передач на протяжении ПЯТИДЕСЯТИ с лишним лет! Это же нечто сверхъестественное, очевидное-невероятное, ну, словом, то, чего не может быть! Но тем не менее оно имеет место быть. И вряд ли в целом мире найдётся кто-либо, кто сумел бы охватить единым взором всю эту потрясающую по своим масштабам радиопрограмму, напоминающую некую фантастическую виртуальную «эфирную» пирамиду высотой до небес. Да, безусловно, есть на свете люди, которые, как говорят, не пропустили ни одной премьры «Встречи с песней», держа наготове свои магнитофоны. Им можно только позавидовать. Но мне, увы, при моём бродячем, цыганском образе жизни с бесконечным мотанием по всей стране порой бывало вот уж точно не до радио. И потому мне доводилось слушать «Встречу с песней» лишь урывками. Только тогда, когда бывало, выпадал такого рода случай. А уж о том, чтобы записывать что-то на плёнку даже речи быть не могло. Да у меня и диктофона-то никогда не было... Но и того, что порой удавалось услышать, вполне хватало, чтобы составить представление об ИСТИННОЙ масштабности такого феноменального явления в культуре радиовещания, каким является все эти годы артистическая творческая деятельность Виктора Татарского.

Не знаю, как там у других, но у меня обычно всё происходящее ВОКРУГ этого самого явления всякий раз вызывало взрыв непонимания и возмущения. Ибо меня, в отличие от уважаемого Виктора Витальевича, вот уж точно утешителем не назовёшь. Я скорее по натуре как бы этакий несостоявшийся типичный большевистский комиссар былых времён. Так вот, мой разум возмущённый в соответствии с моим партийным гимном всякий раз буквально закипал от осознания НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ по отношению к феномену Татарского со стороны официальных управленческих структур. Казалось бы, учитывая то поистине всенародное признание, которым пользуется «Встреча с песней», нетрудно было понять, что человек, создавший эту передачу, обладает и возможностью определённого ВЛИЯНИЯ на души и умы миллионов своих соотечественников. Дай Бог какому-либо из наших нынешних общественных деятелей достичь подобной степени любви и уважения со стороны больших народных масс. Но, как уже было сказано, нет пророка в своём отечестве. Вот почему было порой обидно видеть, как обходят Виктора Витальевича те награды и всяческого вида почести, которые он безусловно заслужил. Да, кое-что он временами как-то где-то получал, но это было, так сказать, в своих же творческих кругах. Вот, скажем, как-то раз он стал лауреатом узко профессиональной премии «Золотой Микрофон» в номинации «Легенда». Но это только, повторяю, у «своих». Государственные же премии он, увы, так до конца и не дождался, не говоря уже о званиях и орденах. Впрочем, звание народного артиста он в итоге всё же получил. Но это произошло лишь спустя 45 лет после его прихода в радиовещание. До этого, знаете, ещё дожить надо уметь. Да и то, насколько мне известно, добиться этого удалось далеко не просто и далеко не сразу.

На это, впрочем, могут возразить: - «Да что там эти государственные почести, официальное признание, когда его и без того уже любил и обожал весь наш народ». Ну, скажем прямо, «Встречу с песней» ожидали с нетерпением практически во всех концах планеты. Ведь голос Виктора Татарского с его неповторимой характерной хрипотцой каким-то чудом пробуждал в сердцах уставших, павших духом и во всём разочарованных людей доброжелательный, миролюбивый, утешительный настрой. И по признаниям самих радиослушателей, это всё скорей напоминало как бы некий исцеляющий, успокоительный психологический сеанс. А кстати, спрос на столь сегодня популярных в целом мире ПСИХОАНАЛИТИКОВ, врачующих душевную фрустрацию, растёт, как снежный ком. Ну а куда теперь, действительно, деваться, если мир сошёл с ума?

Татарский знал, не мог, естественно, не знать, как его мягкая, чарующая, колдовская утешительная ИНТОНАЦИЯ воздействует на публику, и в этом он похоже, себе равных не имел. Но даже в шутку никогда не представлял себя при этом в роли некоего психоаналитика, и уже тем более - народного целителя, производящего на радио какой-то специфический релакс. Ему такое даже в голову бы не пришло. Татарский был, что называется, художник Божьей милостью, Artist of God, артистом он родился и артистом же остался навсегда. И если он, порой и сам того не ведая, во время выступления по радио попутно зачаровывал и околдовывал людей, вселяя в них свою уверенность, что всё в итоге будет хорошо, то в этом, собственно, сама собой и проявлялась его истинная, внутренняя УТЕШИТЕЛЬНАЯ суть. Как, почему и для чего - это вопрос уже другой. Как говорит известный пушкинский герой, любой талант НЕИЗЪЯСНИМ.

Ну и, конечно же, не стоит забывать, что сам Татарский в детстве пережил блокаду Ленинграда, где практически единственным связующим звеном между людьми служило РАДИО, вселявшее надежду и уверенность в тех, кто нуждался в этом более всего... Поистине магическое позитивное воздействие радио, в буквальном смысле слова помогало выживать. И это всё уже тогда наверняка вошло в сознание Татарского в какой-то степени определив его дальнейшую судьбу.

Но вот какая удивительная вещь. В Татарском вроде бы должны были столетие спустя взыграть шальные гены от его прапрадедушки по матери, социалиста Николая Чернышевского, который звал Россию к топору. А гены Виктора Татарского, напротив, призывают всех к любви и доброте. То есть какой-то диссонанс и парадокс. Но вот хотя бы за одну только его вот эту МИРОТВОРЧЕСКУЮ УТЕШИТЕЛЬНУЮ МИССИЮ, которую он так или иначе исповедовал всю жизнь, руководящие структуры на руках его должны были носить. Да вот беда, у нас всегда по этой части всё да что-нибудь не так. Тому же самому Владимиру Высоцкому при жизни удалось однажды напечатать лишь одно своё стихотворение, да и то в урезанном виде. И даже звание «Заслуженного» он не заслужил. Как вспоминали его близкие друзья, он, несмотря на потрясающую всенародную любовь, всё это очень глубоко переживал. Так что ж тогда уже сказать о Льве Кулешове, который, всеми позабытый, так и опочил в какой-то крохотной квартирке на Ленинском проспекте, где он доживал остаток дней вместе со своей женой, первой советской кинозвездой Александрой Хохловой. Зато его прославленный киноучебник здравствует и по сей день. Такая вот ирония судьбы. Трудно сказать, о чём он думал, уходя, как говорится, в мир иной, но вот уж явно не о том, что его именем когда-то назовут основанный им ВГИК или хотя бы эту улицу, которую в сегодняшней Москве так одиозно представляет никому не нужный Вильгельм Пик...

Виктор Витальевич Татарский тоже вряд ли размышлял перед концом о том, появится ли на фасаде дома, где он жил, мемориальная доска. Хотя ему по этой части даже в некотором смысле повезло. Ему и слава всенародная досталась, да и звания свои он получил. Но думал он, скорее всего, о том, что станет после его ухода с главным делом всей его жизни - беспрецедентным по долгожительству проектом «Встреча с песней», которому он посвятил всего себя. И, может быть, он вспоминал, с чего всё началось.

А началось всё с того, что в год полёта Гагарина Татарский пришёл на Всесоюзное радио, в эфире которого время от времени уже звучала «Встреча с песней», представлявшая из себя подборку популярных песен, сопровождавшуюся рассказами их авторов-композиторов. И так бы эта передача осталась просто вехой в истории радиовещания, если бы в 1967 году её не подхватил молодой выпускник актёрского отделения Щепкинского училища Витя Татарский (где его наставниками были великие Игорь Ильинский и Михаил Царёв) и не сделал бы её содержательно и драматургически более весомой - по письмам радиослушателей. Именно благодаря этому передача и стала поистине народной. И вот с тех пор, начиная с 1967-го года и по 2022-ой Виктор Татарский своё место в радиоэфире никому не уступал. Менялось только место работы. После 1991-го «Встреча с песней» переехала на «Радио один», а с 1997-го - окончательно на «Радио России», где и остаётся по сей день. Хотя Татарского сегодня с нами уже нет, но «Встречу с песней» время не берёт.

Такова хронология, хотя и это уже выглядит фантастикой - 56 лет бесперебойного вещания в эфире, невзирая ни на какие перестройки, революции, перевороты и всё тому подобное. Кто уже помнит тех ублюдочных пигмеев, что разрушили великую страну? А голос Великого Утешителя Виктора Татарского живёт среди нас и теперь, вселяя в нас уверенность - ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО. А это дорогого стоит. Хотя при этом мало кто задумывается на тем, за что его творению такая почесть и хвала. В чём тут секрет? А дело всё, наверно, в том, что в своём нынешнем виде «Встреча с песней» есть не что иное, да простится мне высокий штиль, как своего рода МУЗЫКАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ новейшего времени. Не верите? Попробуйте проверьте. Вот вам 1462 выпуска, где в каждом выпуске в среднем 10 песен с комментариями автора программы. То бишь 14620(!) уникальных музыкальных номеров. В чём их уникальность? Да в том, что очень часто перед тем, как поставить какую-то песню в эфир, её сначала надо было ОТЫСКАТЬ. Вот, скажем, слушатель обратился к Виктору Татарскому утешить его сердце какой-нибудь песней 30-х годов прошлого века, из которой ему запомнились всего две строчки «Не горюй, родная, я вернусь». Кто её авторы и кто её поёт, сам слушатель не имеет ни малейшего понятия. Но он уверен - Виктор Витальевич не подведёт. И вот звучит заезженная довоенная пластинка, и у слушателя, может быть, и слёзы на глазах. Казалось бы, что тут такого? Ну, подумаешь какой-то там прабабушкин фокстрот. Но ведь УСЛЫШАН человек, и, очевидно, очень старый человек из неизвестного таёжного села Сосновый бор, и значит, стало быть, УТЕШЕН человек.

Подумать страшно, чего стоило соратникам Татарского найти в каких-то древних закромах этот шипящий, дребезжащий раритет. И так - ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ раз в течении ПЯТИДЕСЯТИ с лишним лет! Сам Шерлок Холмс бы спасовал перед такой задачей. Но это - ладно. Это, в сущности, чисто технический аспект. В руках Татарского всё это обретает совершенно новый смысл. Он выстраивает концепцию каждой программы по глубоко продуманному плану - Что, Где, Когда. Вначале, как правило, классика в самых различных подвидах - оперная, симфоническая или же эстрадная. Затем, как правило, романс, затем российские и зарубежные хиты былых времён. А в завершении - какой-нибудь забойный суперсовременный рок-н-ролл уже от автора программы. То бишь, по сути, перед нами возникает настоящий исторический калейдоскоп всех времён и народов. Но главное даже не в этом чисто ПОЗНАВАТЕЛЬНОМ значении. Нечто подобное мы видели и у других. Суть в том, что здесь нет никакого АВТОРСКОГО произвола при подборе самого репертуара - мол, куда хочу, туда и ворочу. Татарский строит «Встречу с песней» только из того, что ему прислано на выбор, то есть действует, что называется, воистину ДЕМОКРАТИЧЕСКИМ путём народного волеизъявления. Ну, то есть, делает только то, чего действительно желает сам народ. И в этом, видимо, и есть СЕКРЕТ ТАТАРСКОГО - не принуждать, не поучать, а понимать и утешать. И вот из всего этого, по сути, и воздвигается та несокрушимая во времени виртуальная музыкально-историческая пирамида до небес, которую Виктор Витальевич Татарский сотоварищи неустанно строил долгие годы, не щадя своих сил. Не для себя. Для других. Это и будет ему ПАМЯТНИК НЕРУКОТВОРНЫЙ, да простится мне опять высокий штиль.

Владислав Чеботарёв, апрель 2023 года

17 марта 2024 года Владислав Анатольевич Чеботарёв предоставил веб-архиву «Встречи с песней» первую часть культуроведческого эссе «ОРУЖЕНОСЦЫ ПАМЯТИ ВРЕМЁН или УСПЕХ И ПОРАЖЕНИЕ ТРОЯНСКОГО КОНЯ» «НЕЗРИМЫЙ БОЙ», в котором размышляет о значимости творческого наследия Виктора Витальевича Татарского и сохранения его для будущих поколений. Прочитать эссе, можно, скачав файл по ссылке.