Алексей Вениаминович Корнеев
(Москва)

Алексей Вениаминович Корнеев - писатель и популяризатор литературы, историк железных дорог, очеркист, прозаик, член Союза писателей России и Союза журналистов Москвы. Коренной москвич, родился 28 апреля 1946 года в семье выпускника Горной академии Вениамина Ефимовича Корнеева, учившегося вместе с писателем Александром Фадеевым. Мать, Елизавета Николаевна, была домохозяйкой, но после смерти мужа работала корректором.

Из интервью Алексея Корнеева журналисту, писателю и поэту Николаю Черногорцу: «Мои детство и юность прошли неподалёку от площади трёх вокзалов, на углу Астраханского и Грохольского переулков. В самом буквальном смысле на углу - наша комната на предпоследнем этаже семиэтажного дома была угловой и шестигранной: одно окно выходило в Грохольский переулок, другое в Астраханский, а в самом углу между ними находился балкон».

В 2024 году Алексей Вениаминович Корнеев любезно поделился с веб-архивом воспоминаниями: «С 1953 по 1964 годы я учился в средней школе, которая была подведомственна Октябрьской железной дороге и носила номер один. Несколько лет спустя школа перейдёт в число московских городских школ и получит номер 1140.

Мне было восемь лет, когда я услышал устный рассказ “Загадка Н.Ф.И.” в чтении Ираклия Андроникова, известного писателя и литературоведа, в котором Ираклий Луарсабович рассказывал об увлекательных архивных поисках сведений о той девушке, которой посвящал стихи юный Лермонтов, скрывая её имя под тремя инициалами. И хотя я мало что тогда понял, но рассказ “рыться в хронологической пыли” архивов и книгохранилищ был настолько интересен, а любовь к литературе ХIХ столетия становилась настолько сильнее, что десять лет спустя пристрастие к архивным поискам привело меня на филологический факультет...

С мечтой о Московском университете, студентом которого я надеялся стать, пришлось расстаться. Весной 1964 года - окончания школы - поток абитуриентов был особенно велик: одновременно получили аттестаты окончившие как десять, так и одиннадцать классов. Поэтому я выбрал вуз с наиболее скромным названием - Московский областной педагогический институт, пытаясь уверить себя, что программа тут не очень отличается от университетской. Однако по конкурсу не прошёл и поступил на заочное отделение.

Ещё на первом курсе я выбрал тему, связанную с творчеством русского поэта с двойной немецкой фамилией - Иван Иванович Гольц-Миллер, чья недолгая жизнь пришлась на 60-е годы ХIХ века, предполагавшую архивные разыскания, о которых мечтал. Перейдя на третий курс, во время летних каникул впервые поехал в Ленинград, где в архиве Пушкинского дома хранились его ещё неопубликованные стихи. Спустя двадцать лет они будут опубликованы мной в академическом журнале “Русская литература”».

Письмо Алексея Корнеева, посвящённое поэтессе Инне Кашежевой, прозвучало в радиоэфире 12 июня 1999 года в 791 выпуске «Встречи с песней»:

«Моя юность пришлась на 1960-е годы. Людям, заставшим то время, памятен необычайный всплеск поэзии и необычайный интерес к ней. Поэтические вечера проходили в Лужниках, в Политехническом музее, на площади у памятника Маяковскому, просто в книжных магазинах, собирая огромное число слушателей. В те годы я открыл для себя поэзию Инны Кашежевой. Первое знакомство произошло на её авторском вечере 4 февраля 1968 года в театрально-концертном зале гостиницы “Советской” на Лениградском проспекте - в том самом здании, где когда-то был знаменитый “Яр”, а теперь находится цыганский театр “Ромэн”. Стройная, тёмноглазая девушка, появившаяся на эстраде, буквально заворожила зал. Даром, коим обладает, отнюдь, не каждый талантливый поэт - донести свои стихи до слушателя, она владела в совершенстве. “Мою фамилию запомнить непросто, - шутливо сказала тогда Инна, - но это не так уж и важно, главное будет, если вы запомните мои стихи”. Мы запомнили и фамилию Кашежевой, и стихи её, и запомнились песни, написанные на стихи Инны. Стихи были удивительно музыкальны и вдохновляли многих композиторов. Леонид Утёсов был восхищён её стихотворением, в котором ещё 20 лет назад она высказала тревогу о репертуаре и манере исполнения уже тогда более чем многочисленных вокально-инструментальных ансамблей, сокращённо ВИА*:
“Жизнь убогая у человека,
Если к музыке глух человек.
ВИА - рупор двадцатого века,
Только этого ль требовал век?
Нынче ВИА, как видно, в зените
В молодёжной, конечно, среде,
Только кажется, мне, извините,
Лучше меньше, но на высоте.
В песне два компонента, учтите,
Их как атом нельзя ращеплять.
Песни, песни, о чём вы кричите?!
Невозможно, ни слова понять!
Из эфира, с эстрады, из диска
Может слушать любой и любой,
Но ансамбль по-французски - единство,
Почему же они в разнобой?!
ВИА - нашего века примета,
Всё у ВИА ещё впереди.
Электронная музыка - это
Всё же музыка, как ни крути.
А юнцы замирают, как в церкви
Замирали когда-то давно,
Подавай им любые концерты,
Лишь бы громко, а что - всё равно.
Не пойдёшь - ты плебей, извините,
А пойдёшь - не сносить головы.
Песни, песни, о чём вы кричите?!
Песни, песни... А песни ли вы?”
Чтобы она сейчас написала, Инна Иналовна?..» - «Кстати, она ещё и может написать», - В.Т., «...я давно не видел Инну Иналовну, у неё такое красивое, звучное и непривычное для русского слуха отчество - Иналовна. И хотя теперь сам я принят в Союз писателей, бываю в Центральном Доме литераторов, не встречаю там любимую поэтессу. От всего сердца хочется пожелать, чтобы в наше трудное для поэзии время ей по-прежнему сопутствовало вдохновение!»

Алексей Вениаминович Корнеев в редакции газеты «Гудок», 2008 год

Рассказывает Алексей Корнеев: «“Встреча с песней” - моя любимая радиопередача, я слушал её с 1975 года. Песни, звучавшие в ней, уносили в далёкое прошлое, на десятилетия, а порой и на столетие назад. Они сопровождались письмами радиослушателей, каждое рассказывало о какой-нибудь песне, сыгравшей памятную для писавшего роль, каждое о какой-то судьбе.

Однажды я разговаривал по телефону с человеком значительно старше меня. Разговор шёл об интересующих нас обоих предметах, однако он прервал разговор и извинился. Начиналась передача “Встреча с песней”, которую он слушал много лет и не хотел пропускать.

Мной написаны три письма в адрес любимой передачи. С ними связаны три этапа в моей жизни.

Первое написано в 1986 году. Тогда я готовился к встрече с одноклассниками, которая проходила раз в 10 лет в декабре. Письмо начиналось словами: «Мои детство и юность прошли на углу Грохольского и Астраханского переулков в самом буквальном смысле - одно окно комнаты выходило в Астраханский переулок, другое в Грохольский, между окнами балкон». На фото этот дом и балкон на предпоследнем этаже над моей головой:

А.В. Корнеев у дома детства на углу Грохольского и Астраханского переулков

Фотография одноклассников Алексея Корнеева, сделанная в школьном дворе
незадолго до выпускных экзаменов. 1964 год, конец апреля. Алексей Вениаминович
крайний справа в нижнем ряду: «Надо мной Михаил Лобанов, мой соперник в
написании сочинений, будущий актёр МХАТа и “Табакерки”. Справа от него Николай
Жильцов, мой соперник в любви. На него любовь подействовала благотворно...»

В школе я пописывал стишки и одноклассники шутливо называли меня поэтом. Поэтому в первом письме во “Встречу с песней” и попросил передать песню “Самодельные стихи” в исполнении Ларисы Голубкиной. Замечу попутно, что с этой актрисой шесть лет спустя я буду беседовать как журналист по поводу юбилеев фильма “Гусарская баллада” и пьесы “Давным-давно” - в обоих она играла главную роль.

Отправляя письмо, указал и номер телефона. И мне вскоре перезвонил Виктор Татарский. Хотя профессия журналиста и приучила меня общаться с известными людьми, я был приятно удивлён его звонком. К счастью, я знал отчество Татарского, которое сам Виктор Витальевич называл в передаче. Он объяснил, что процесс подготовки выпусков небыстрый, и моё письмо прозвучит позже - в феврале 1987 года**. Мы долго беседовали, и я даже поправил допущенную неточность в одном из выпусков “Встречи”, которая касалась исполненной Юрием Яковлевым песни капитана Грея из другой радиопередачи, также любимой мной - “Клуб знаменитых капитанов”.

(С Яковлевым я встречался позднее - как с исполнителем главной мужской роли в “Гусарской балладе”).

Я рассказал также, что занимаюсь исследованием жизни и творчества поэта-демократа Ивана Гольц-Миллера, автора стихов знаменитой песни “Слу-шай!” (“Как дело измены, как совесть тирана, осенняя ночка черна...”) и выяснил, что он родственник Льва Толстого (факты аргументации были опубликованы в моей статье в академическом журнале “Русская литература”). Виктор Витальевич заинтересовался и предложил сделать это темой нового письма в передачу. Приходится сожалеть, что намерение не осуществилось.

У меня была мысль пригласить Виктора Витальевича выступить на страницах “Крокодила”, где я тогда работал, в рубрике “Биография в курьёзах” и припомнить забавные случаи из своей жизни. Но как-то не сложилось...

Это было моё первое, но не единственное общение с Виктором Татарским по телефону. Припоминаю, что беседовал с ним трижды. Следует отметить, что Виктор Витальевич разговаривал со мной в той же манере, как и в передаче - просто, спокойно и рассудительно.

Ещё одно письмо, посланное во “Встречу с песней” по согласованию с Виктором Татарским, было посвящено Льву Ошанину. Виктор Витальевич заранее предупредил меня, когда оно прозвучит**.

Моё знакомство с Львом Ивановичем Ошаниным началось благодаря циклу из семи популярных песен 1960-х “А у нас во дворе...”

Поэт Лев Иванович Ошанин

В апреле 1962 года мне исполнялось шестнадцать лет и в одно апрельское воскресное утро в радиопередаче “С добрым утром”, любимой множеством людей разного возраста, слушавшей её в разных концах необъятной страны, прозвучала песня “А у нас во дворе...” В ней говорилось о первой робкой любви паренька, часто смотревшего из окна на идущую по двору девушку и не решавшегося заговорить с ней.

По первоначальному замыслу песня вовсе не предполагала продолжения, но множество писем на радио ровесников героя, заставили авторов - композитора Аркадия Островского и поэта Льва Ошанина, задуматься о продолжении. Так в ноябре того же 1962 года в “Добром утре” прозвучала вторая песня - “И опять во дворе”, о том же герое, который преодолел робость и решил познакомиться с понравившейся ему девушкой.

От её имени была написана третья песня “Я тебя подожду”, возникшая по многочисленным просьбам радиослушательниц, огорчённых и недоумевавших, отчего в этой романтической песенной истории молчит её героиня.

Первые две песни исполнил молодой певец Иосиф Кобзон, до этого выступавший в дуэте с Виктором Кохно. Благодаря этим песням он начал путь как сольный исполнитель. 28 декабря 1963 года вместе с другом юности, одноклассником и почти однофамильцем Эдуардом Корневым я был на первом сольном концерте Кобзона в зале Московского театра юного зрителя. В числе зрителей были космонавты, недавно совершившие полёты - Валерий Быковский и Валентина Терешкова и двое известных артистов эстрады - Лев Миров и Марк Новицкий...

А песенный цикл продолжился, возникли новые песни, где были те же герои - он и она: “Вот снова этот двор”, “Детство ушло вдаль”...

О продолжении цикла Аркадий Островский думал до последних дней жизни, и среди его бумаг остался лежать карандашный клавир последней песни, которую закончила Александра Пахмутова - “Доверчивая песня”. Александра Николаевна сделала великолепную аранжировку для оркестра.

Когда я учился в одиннадцатом классе, то попытался написать сценарий развития и окончания событий - в том же дворе девушка встречает вернувшегося из поездки юношу. Все детали сценария давным-давно забыты, но запомнилась одна фраза: “и летит в снег чемодан”. Написанный сценарий послал поэту Льву Ивановичу Ошанину, он позвонил мне, и я услышал в телефонной трубке его запоминающийся голос, который назвал бархатистым. Так началось наше знакомство. Я бывал на его выступлениях на поэтических и музыкальных вечерах, где звучали его стихи и песни, на них написанные, в Лужниках, в Центральном доме литераторов, в Политехническом музее, в Театре эстрады, в книжных магазинах Москвы. На вступительных экзаменах в институт в сочинении “Мой любимый советский поэт” я писал о Льве Ошанине.

В мае 1987 года Льву Ивановичу исполнялось 75 лет. Я написал в редакцию “Встречи с песней” об Ошанине, о том, сколько прекрасных песен было написано на его стихи, о том, что его песня “В белых просторах” впервые прозвучала на заседании Военного совета Карельского фронта и была раскритикована одним генералом поскольку была написана “не под ножку” - под неё нельзя было маршировать и тем не менее она стала любимой, а другую песню “Дороги” маршал Жуков назвал в числе трёх песен Великой Отечественной войны.

В той же передаче по моей просьбе Виктор Витальевич прочитал стихотворение Ошанина “Кем я был на войне”. Вскоре я побывал на даче Ошанина в Переделкино, и на вопрос его дочери Татьяны Львовны “Давно ли я познакомился с её отцом?” ответил “Не очень давно - лет тридцать пять”.

Поэтесса Инна Иналовна Кашежева

Третье письмо, написанное гораздо позднее - в 1999 году, было посвящено Инне Кашежевой - в феврале ей исполнялось 55 лет. Во “Встрече с песней” оно оказалось с опозданием на три месяца и со значительными сокращениями, а о том, когда письмо прозвучит, я так и не узнал, и не смог сообщить об этом Инне. Позднее услышав от знакомых о том, что моё письмо было в эфире, позвонил Виктору Татарскому, но он резко ответил мне, что не обязан извещать, когда письмо будет передано... Признаться, я рад, что Инна его не услышала - поздравление, прозвучавшее вместо февраля в мае только бы огорчило её. А в феврале я встречался по работе с Эдуардом Хилем в радиостудии перед его выходом в эфир, попросил поздравить Инну, и Эдуард Анатольевич мою просьбу выполнил. А что касается песни на её стихи во “Встрече с песней”, то вместо той, которую я просил передать (“Круги на воде” Аркадия Островского) была поставлена совсем другая, и это огорчило меня...

Нас сближало то, что мы принадлежали к одному поколению. Поколению, обманутому в лучших надеждах. “Партия торжественно провозглашает - нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!” Нам, только вступавшим в жизнь, казалось: эти слова в первую очередь обращены к нам. “Коммунизм - это молодость мира, и его возводить молодым”. Мы верили в это и стремились быть достойными той великой эпохи - старались быть лучше, честнее, искреннее. И не вина, а величайшая беда нашего поколения, что оно оказалось обманутым в лучших надеждах и, пережив распад великой страны, уже не желало верить ни в какие громкие планы и заверения, раздававшиеся с высоких трибун.

Наступили 90-е годы, принеся с обой распад Советского Союза и вместе с ним - крах множества идеалов и надежд. И моё письмо, прозвучавшее в передаче “Встреча с песней”, в дни юбилея Инны Кашежевой (“Жизнь поставило Вам две пятёрки - 55 лет!”) порадовало бы её. Это было так необходимо ей!»

Молодой журналист Алексей Корнеев, 1970-е годы

Дебютировал в печати Алексей Корнеев в 1964 году, в восемнадцать лет. Журнал «В мире книг» стал его «литературным крёстным», на страницах которого была опубликована рецензия на книжку Евгения Балабановича «Чехов и Чайковский». В последующие годы Алексей Вениаминович эпизодически печатался в этом журнале, хотя постепенно осознал, что рецензия - не его жанр и сочинил на самого себя эпиграмму, которая завершалась строками:

С 1965 по 1969 годы Алексей Корнеев учился на филологическом факультете Московского областного педагогического института, совмещая занятия с работой в школе локомотивных машинистов. Стремление определить свой главный жанр, своё истинное предназначение заняло почти десятилетие...

Из интервью Алексея Корнеева Николаю Черногорцу: «Когда, вернувшись домой после года службы в армии, я поехал в редакцию журнала “В мире книг” - моего литературного крёстного, то не нашел его. В том же доме и под тем же названием существовал совсем другой журнал - с другими рубриками и сотрудниками. Этому журналу рецензии были не нужны. Промучившись несколько месяцев в размышлениях, что же другое предложить, я принёс в редакцию небольшой, на три странички этюд о поэте графомане XIX века графе Хвостове. Этюд был одобрен и напечатан в первом номере журнала за 1974 год. Ободрённый успехом, я принёс другой подобный этюд, потом третий. Постепенно осознал, что для читателей интерес может представлять и то, что уже известно, если рассказано это живо и занимательно. Таким образом, сделал я вывод для себя: можно писать о ХIХ веке, объединив стремление сочинять с любовью к прошлому.

Постепенно возникло желание писать не только очерки, но и беллетристические произведения о писателях минувшего столетия, которое привело меня в литературную студию при Московском отделении Союза писателей. Хотя поддержки от руководителей семинара не встретил, но мои рассказы о Лермонтове, Вяземском, Баратынском были опубликованы в журнале “Сельская молодёжь” и газете “Неделя” - приложении к “Известиям”. Позднее я написал произведение, где проявил себя как прозаик и историк литературы - воспользовавшись известным в литературе фактом, когда на юбилей одиозного журналиста и писателя Николая Греча, проигнорированного многими, саркастически откликнулся Николай Добролюбов, в то время безвестный студент, приславший “поздравление” в стихах - остроумный и злой памфлет - в повести “После юбилея”, имевшей подзаголовок “историческая фантазия”, я решил свести их вместе; она опубликована в альманахе “Лазурь”».

Шуточное постановочное фото в стиле ретро. Годы работы в редакции
газеты «Московский железнодорожник» с 1975-го по 1980-й.
Николай Черногорец (слева) и Алексей Корнеев

На первом курсе Алексей Корнеев выбрал тему, ставшую затем основой курсовой и дипломных работ - творчество забытого поэта Ивана Гольц-Миллера (1842-1871). Работа предполагала архивные поиски, поскольку половина произведений поэта не была опубликована. В отделе рукописей Института русской литературы (Пушкинского Дома) Алексей Вениаминович обнаружил его неизвестные стихи, которые двадцать лет спустя опубликовал в академическом журнале «Русская литература». Однако архивные поиски на этом не окончились. Начатые в Ленинграде в отделе рукописей Института русской литературы Академии наук СССР и продолженные в Центральном государственном историческом архиве СССР, завершились в Москве в отделе рукописных фондов Государственного литературного музея и привели к поистине фантастическому открытию...

Рассказывает Алексей Корнеев: «Моя статья, озаглавленная “«Произведён был в немцы». О происхождении И.И. Гольц-Миллера” вскоре была опубликована в академическом журнале “Русская литература”. Завершалась статья выводом: “Таким образом, можно считать установленным, что И.И. Гольц-Миллер старший приходится дядей Л.Н. Толстому, а поэт И.И. Гольц-Миллер - двоюродным братом великому русскому писателю. Однако никаких отношений между этими людьми не существовало - они не были даже знакомы. Таково неустройство русской дворянской жизни”».

Алексей Корнеев. «Страницы прошлого листая... Очерки о русских писателях».
Москва, издательство «Вече», 2023 год

С 1974 года Алексей Корнеев публикует очерки о писателях ХIХ столетия, часть из которых включена в книгу «Минувшее проходит предо мною...» Случайная встреча на кафедре русской литературы МГУ с замечательным пушкинистом Сергеем Михайловичем Бонди стала судьбоносной: благодаря его рекомендации Алексей Корнеев познакомился с Николаем Ивановичем Либаном, замечательным историком литературы, создавшим эпоху в истории филологического факультета МГУ, ставшим почти на полвека его учителем, наставником, а позднее и другом.

Из интервью Алексея Корнеева Николаю Черногорцу: «В письме Пушкина Владимиру Фёдоровичу Одоевскому, написанному незадолго до дуэли, говорилось о значении железных дорог для необъятных просторов России, и отмечалось, что железная дорога из Москвы в Нижний Новгород с пристанью на Волге, где товары перегружались бы на речные суда для дальнейшей перевозки, была бы очень нужна для развития отечественной промышленности. Зная, насколько снежными бывают русские зимы, Александр Сергеевич писал о необходимости новой машины для очистки путей от снега (и такая машина была позднее создана). Железнодорожники всегда бывают очень удивлены, когда узнают, что первым, кто предложил идею о создании такой машины, хорошо известной им как снегоочиститель, был Пушкин».

Алексей Корнеев первым из журналистов поднял в печати вопрос о необходимости восстановления церкви на станции Любань под Петербургом как памятника строителям первой большой стальной магистрали, соединившей Петербург и Москву.

Написание статей для энциклопедических словарей русских писателей позволяло Алексею Вениаминовичу создавать портреты писателей в двух ракурсах - биографическом и творческом. Сотрудничество с еженедельником «Литературная Россия», привлекло внимание Всесоюзного радио, по заказу которого Алексей Корнеев подготовил ряд очерков о писателях ХIХ века. Созданы историком и две радиопьесы - «Городок в табакерке» (о Владимире Одоевском) и «Издатель пушкинской поры» (об Александре Смирдине).

Кинорежиссёр Эльдар Рязанов и писатель Алексей Корнеев за работой в редакции

Из интервью Алексея Корнеева Николаю Черногорцу: «Ставший в 1986 году лауреатом премии сатирического журнала “Крокодил”, выходившего тиражом в шесть миллионов экземпляров, на протяжении десяти лет вёл в нём рубрики: “Минувшее проходит предо мною”, “Жизнь замечательных сатириков” и “Крокодильская родословная” (история сатирических журналов).

Позднее в журнале возникла рубрика “Биография в курьёзах”, в которой известные люди, преимущественно артисты, рассказывали забавные случаи из своей жизни. При подготовке материалов для этой рубрики надо было встретиться с таким человеком и в беседе заставить его вспомнить подобные случаи. Первая моя встреча - с Олегом Анофриевым окончилась неудачей - ничего он вспомнить не смог. Зато к следующей встрече с ним я основательно подготовился. Просидев долгое время в театральной библиотеке, просмотрев интервью, которые он давал для других изданий, я задал ему пятнадцать наводящих вопросов - и материал получился. А рассказ курьёзов из жизни Вячеслава Невинного (этим материалом я горжусь) начался эпизодом поздравления с юбилеем Ивана Семёновича Козловского от имени МХАТа, прозвучавшего в виде шутливой арии, которую он пел. Это была фонограмма, но сделана так искусно, что все в зале подумали, что Невинный поёт сам. Я горжусь, что в беседе с артистом напомнил ему об этом эпизоде».

Алексеем Корнеевым написано более двухсот очерков и эссе о русских писателях ХIХ века, опубликованных в «Неделе», «Литературной России», «Советской культуре», «Учительской газете», «Гудке», «Российской газете», «Книжном обозрении», «Новой газете», «Культуре», «Независимой газете». Очерки писателя рассказывают про незаслуженно забытых людей и про неизвестные подробности из жизни людей замечательных, например, об интересе Пушкина к точным наукам, о человеке, послужившем для Гоголя прототипом Хлестакова, об авторе поистине ставшей народной сказкой о Коньке-горбунке, о ссоре двух знаменитых романистов, о знаменитом учёном, ставшем соперником Андерсена, о «бисквитном» споре Петра Вяземского и Льва Толстого, об артисте, обладавшем даром изобразить многоголосую толпу, о написавших известную всем с детства песенку про ёлочку и ещё о многом другом.

Алексей Корнеев. «“Счастье будет зависеть от неё...” Судьба дочери
и зятя Пушкина». Москва, издательство «Вече», 2023 год

В архивах Москвы и Петербурга Алексеем Корнеевым были обнаружены неизвестные документы о младшей дочери Александра Пушкина Наталии и её муже Михаиле Дубельте - сыне начальника политической полиции при Николае I. Эти материалы, опубликованные в его книге «Счастье будет зависеть от неё (Судьба дочери и зятя Пушкина)», доказывают, что в распаде семьи виноват не «сын жандармского генерала», как писали в советское время и пишут до сих пор, а дочь поэта. Отважный офицер, награждённый за храбрость на Кавказе золотым оружием, раненный, когда под яростным огнём горцев вёл батальон на штурм Турчидага, Михаил Дубельт безгранично любил жену и в бракоразводном процессе, возникшем по её инициативе, взял вину на себя, пожертвовал счастьем и карьерой и был осуждён на вечное безбрачие, чтобы была счастлива она.

Итогом длительных архивных поисков стала книга «Бывают странные сближения (Наркиз Тарасенко-Отрешков в судьбе Александра Пушкина и Михаила Лермонтова)» - о третьестепенном литераторе, сыгравшем негативную роль в судьбах двух великих поэтов. Как оказалось, пути двух литературных критиков - Николая Добролюбова и Николая Греча, принадлежавших к разным эпохам, разделённых половиной столетия, удивительным образом соприкасаются. Свести вместе Добролюбова и Греча, никогда не встречавшихся, представить их словесный поединок - эту идею Алексей Вениаминович воплотил в повести «После юбилея», названной «историческая фантазия». А небольшая статья в журнале «Исторический вестник» и два письма к великому польскому поэту Адаму Мицкевичу юной поэтессы Каролины Яниш, ставшей его невестой (судьба разлучила их навсегда) и вошедшей в литературу под фамилией мужа - Павлова, побудили Алексея Корнеева написать лирическую драму «Ты помнишь ли, поэт?»

Из интервью Алексея Корнеева Николаю Черногорцу: «Как я узнал много позднее, неподалёку от меня в Грохольском переулке жил Антонин Аркадьевич Раменский - знаменитый мистификатор, подделки которого пушкинисты принимали за подлинные автографы великого поэта; одну из них Татьяна Григорьевна Цявловская назвала “совершенно исключительной находкой”. Четверть столетия писали о Раменском и его семейном архиве, в котором якобы хранились письма, мемуары, записки - Радищева, Карамзина, Пушкина, Жуковского, Герцена, Бакунина, Чернышевского, Степняка-Кравчинского и многих других знаменитых людей. Все эти имена фигурируют в описи архива, который был передан в краеведческий музей Ржева и там погиб во время войны. Сенсационная публикация описи, составлявшая 73 страницы машинописного текста, с цитатами или полным текстами архивных материалов в журнале “Новый мир”, совпала со смертью Антонина Аркадьевича и вскоре была разоблачена как масштабная фальсификация. В числе писавших о Раменском мог оказаться и я, если бы познакомился с ним. Огромное счастье, что это не произошло. “Судьба нас не свела...” Так называются воспоминания об этом периоде моей жизни, и читатели могут познакомиться с ними на сайте «Проза.ру»».

Писатель, историк и журналист Алексей Вениаминович Корнеев в рабочем кабинете

При подготовке биографической страницы об А.В. Корнееве использованы материалы публикаций «Литература - это моя жизнь» и «Алексей Корнеев. Биография».

Веб-архив благодарит журналиста, писателя и поэта, выпускника факультета журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, в разные годы сотрудника газет «Сельская жизнь», «Вечерняя Москва», «Гудок», «Московский железнодорожник», «Водный транспорт» Николая Андреевича Черногорца за предоставление иллюстративных материалов для публикации.

Примечание: * дополнения к тексту письма во «Встречу с песней», посвящённого Инне Кашежевой, сделанные Алексеем Корнеевым в 2024 году: «При знакомстве с Леонидом Осиповичем Утёсовым выяснилось, что их взгляды на музыкальное искусство, несмотря на расстояние, разделявшее их поколения, в очень многом совпали, в частности в отношении к многочисленным вокально-инструментальным ансамблям, сокращенно именуемым ВИА, которым поэтесса посвятила ироническое стихотворение “Майна - ВИА”:
“Жизнь убогая у человека,
Если к музыке глух человек.
ВИА - рупор двадцатого века,
Только этого ль требовал век?
Нынче ВИА, как видно, в зените
В молодёжной, конечно, среде,
Только кажется, мне, извините,
Лучше меньше, но на высоте.
В песне два компонента, учтите,
Их как атом нельзя расщеплять.
Песни, песни, о чём вы кричите?!
Невозможно, ни слова понять!
Из эфира, с эстрады, из диска
Может слушать любой и любой,
Но ансамбль по-французски - единство,
Почему же они в разнобой?!
ВИА - нашего века примета,
Всё у ВИА ещё впереди.
Электронная музыка - это
Всё же музыка, как ни крути.
А юнцы замирают в экстазе,
Лишь заслышат кумиров своих,
Всё равно, что поют на эстраде,
Если каждый орёт за троих.
Не поклонник ты их - извините,
Ты плебей! - не сносить головы.
Песни, песни, о чём вы кричите?!
Песни, песни... А песни ли вы?”»

Примечание: ** записи выпусков «Встречи с песней» с письмами Алексея Корнеева, в которых упоминаются песни «Самодельные стихи» и «В белых просторах», обнаружить пока не удалось.

Примечание: *** другой вариант фонограммы песни «А у нас во дворе» 1960-х годов в исполнении Иосифа Кобзона опубликован в разделе музыкальных записей сайта.

Примечание: **** запись песни «Опять весна» в исполнении Майи Кристалинской с концерта, прошедшего 1 февраля 1966 года.