«Тысяча и одна встреча»

Снова замерло всё до рассвета,
Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь.
Только слышно на улице где-то:
Одинокая бродит гармонь...

В минувшую субботу в 1000-й раз прозвучали позывные «Встречи с песней» - мелодия песни «Одинокая гармонь» поэта Михаила Исаковского и композитора Бориса Мокроусова. Бессменный автор и ведущий передачи Виктор Татарский начал этот выпуск словами: «Фанфар не будет...» Сразу стало ясно, что «Встреча...» не собирается устраивать юбилей в стиле «ретро». Передача, получая до четырёх сотен писем в месяц, живёт сегодняшними тревогами, болями и радостями. И тысячный выпуск «Встречи...» был обычным (если только это слово можно отнести к самой необычной передаче отечественного радио).

Какие весёлые грустные песни,
Какая короткая долгая жизнь...

О «Встрече с песней» трудно писать - также, как трудно бывает рассказывать о родном человеке. В нём всё дорого, всё неповторимо, и как тут подобрать слова, чтобы они точнее выразили и любовь твою, и признательность? «Всё необъятное в единый вздох теснится, и лишь молчание понятно говорит...» В январе будущего года будет сорок лет с тех пор, как в эфире Всесоюзного радио вышла «Встреча с песней». Новую передачу придумал и начал вести Виктор Татарский* - 27-летний выпускник Щепкинского училища, ученик великих корифеев Малого театра Игоря Ильинского и Михаила Царёва. До этого молодой актёр успел поработать в Астраханском драматическом театре и ведущим на телевидении и радио в Мурманске. Кто тогда мог предположить, что «Встреча с песней» переживёт все потрясения конца XX века и мелодия «Одинокой гармони» будет так же согревать людей в 2006 году, как согревала в 1967-м.

«Встреча...» с первых своих выпусков стала уникальным явлением русской культуры, соединившим в себе высокопрофессиональную радиожурналистику, театр одного актёра и сокровища мирового музыкального искусства, редчайшие записи песен, романсов, оперных арий. Более того, передача Виктора Татарского вошла в домашний уклад миллионов людей. При этом «Встреча...» убедительно доказала, что высокая планка интеллигентности и вкуса нисколько не мешает истинной народности и популярности. «Встреча...» давно уже - часть общенациональной традиции. Понятно, что такое не происходит случайно. Тут много таинственного, а то и промыслительного. Мы лишь с определённостью можем утверждать, что «Встреча...» сохранилась в эфире по молитвам своих слушателей и благодаря подвижничеству Виктора Татарского.

Из писем во «Встречу...»:

«...Ни названия, ни автора песни, которую прошу отыскать, не знаю; более того, я её никогда не слышала в профессиональном исполнении. 1948 год. Мне 9 лет, я в районной больнице г. Чебаркуля, после тифа. Работала там медсестра Оля - красивая черноглазая девушка. Она, приходя на дежурство, просила двух девочек постарше петь песню. И они пели:
Рано, раненько на зорьке, в ледоход
Собирала я хорошего в поход.
На кисете, на добро, не на беду
Алым шёлком шила-вышила звезду... Девушка ждёт весточки от любимого, и вот приносят ей от милого пакет - «шёлком вышитый, кровью крашеный кисет...". Девушка поняла, что милый погиб. Оля на этом куплете не выдерживала и со слезами выбегала из палаты, а на следующем дежурстве всё повторялось. Как сложилась судьба этой милой сестрички? Нашла ли она своё счастье в жизни? Жива ли?..» (Л.В. Добрынина, Челябинск).

Оставаясь глубоко личной, авторской программой, «Встреча с песней» стала встречей народа с самим собой. Не с отражением в зеркале, а с лучшим, что есть в наших душах, в нашей памяти. Владимир Набоков утверждал, что у читателя Пушкина увеличивается объём лёгких. Оставим в стороне медицинские термины, но, наверное, почти каждый постоянный слушатель подтвердит: дышать после «Встречи...» легче. В ней есть тот нравственный кислород, без которого душа унывает и задыхается. Не случайно Виктор Витальевич так любит эти пушкинские строки:
...Как мысли чёрные к тебе придут,
Откупори шампанского бутылку
Иль перечти «Женитьбу Фигаро»...
Или вот эти:
Мне доктором запрещена унылость:
Оставим это, - сделайте мне милость!

Во «Встрече...» звучит такая музыка, какую более нигде услышать сейчас нельзя. Забытая, редкая и даже считавшаяся навсегда утраченной. Соединяясь с рассказанной в письме историей, с уютной атмосферой субботнего вечера, песня воспринимается слушателем не как памятник музыкальной культуры, а как что-то сейчас, сию минуту происходящее.

Где, кроме «Встречи...», можно услышать, как Надежда Васильевна Плевицкая поёт «Замело тебя снегом, Россия...»? Или могучий «Вечерний звон» в исполнении Александра Пирогова? Или последнюю студийную запись Ивана Семёновича Козловского?... А как неожиданно и пронзительно звучит всем известная ария мистера Икса в исполнении... Виктора Цоя.

Из писем, звучащих во «Встрече...», складывается совсем другой образ 18-летних, чем тот, к которому мы привыкли. Их письма никогда не развязны, в них много тревоги за судьбу Родины и любимых людей. Молодые пишут во «Встречу...» о Марке Бернесе и Булате Окуджаве, о Генделе и Обуховой, о Моцарте и Саше Башлачёве...

«Кланяюсь Вам до земли за тот одинокий корабль старой доброй музыки, который, несмотря на море безголосья и попсы, заполонивших нашу жизнь, храбро держится и продвигается вперёд. Мне 18 лет, два года назад меня посетило чувство первой любви, тогда я учился в десятом классе, а в девятом училась Аня...» (Саша А., Курская область).

Почта передачи и в советское время не была бодряческой, она всегда касалась сложнейших нравственных проблем, ведь это не концерт по заявкам. Степень доверия слушателей «Встрече...» можно сравнить лишь с доверием к священнику. Но каково приходится автору и ведущему? Какой ценой ему удаётся, не прячась от трагического, выводить передачу к свету, к надежде? Об этом мы, слушатели, можем только догадываться.

«...Прошу передать что-нибудь божественное, - пишет во “Встречу...” молодой вологодский врач Вадим Жижин, - в исполнении детского хора - не важно, какой страны и национальности, ведь в конечном итоге все мы дети Божьи, хотя иногда забываем об этом...»

Возможно, самое важное, что несёт сейчас «Встреча...», - это тихое напоминание о том, что мы созданы по образу и подобию Божьему. Звучащие в передаче письма-жизнеописания - лирические и трагические, грустные и задиристые, - проходя через сердце ведущего, соединяются в звуковую книгу, которую пишет вся страна.

«...Году в 47-м услышал я сквозь сон из той самой чёрной тарелки, что не выключалась от гимна до гимна, дивный хор и чудное соло духового инструмента, что породило в моей душе десятилетнего мальчишки удивительный восторг и полузапретное тогда слово: “Господи!..”» (А.С. Измайлов, Уфа).

На время звучания передачи становятся видимыми те духовные нити, что соединяют нас, слушателей. Одиночество, границы и расстояния теряют власть, жизнь просветляется. Откуда-то из счастливых дней детства возвращается чувство гармонии бытия, надёжной защищенности и близкой радости. Любовь, нежность, дружество, сочувствие - все прекрасные порывы души - облекаются в не менее прекрасные слова и музыку.

Однажды, выслушав мои рассуждения по поводу передачи, Виктор Витальевич сказал: «Тут всё просто. “Встреча...” - это то, что мне поручено на Земле».

А я вспомнил сейчас слова Баратынского: «Дарование есть поручение...»

«...Мы очень любим трудоёмкую, но от души подготовленную Вами передачу и будем слушать до конца наших дней. Вы приносите людям счастье. Прошение нашей семьи удовлетворить будет нелегко, ведь эту песню распевали в строю курсанты-лётчики более 60 лет назад. К сожалению, в старой седой голове бывшего лётчика остались только один куплет и припев. Уважаемый Виктор, Вы всё можете, помогите. Эта песня будет радостью для лётчиков-курсантов, которые обучались в 41 - 42 годах в Сталинабаде...» (Ф.Н. Клишин, Воронеж).

За эти годы передача стала родной для всех народов, живших в СССР, а сейчас оторванных друг от друга границами. Почти в каждом выпуске «Встречи...» звучат грузинские или армянские, украинские или азербайджанские, латвийские или белорусские песни.

Для «Встречи...» нет «простых людей», нет «знаменитостей» и «звёзд». Тут для всех одно небо и одна земля.

«...В начале 90-х годов жили мы в городе Уральске. Там было очень уютно, особенно на Рождество - много снега, красота вокруг. Но у взрослых было много проблем, в магазинах ничего не было. Мама и папа работали, но денег не хватало. Мы ели лепёшки, которые пекла мама, и постный суп. В ту зиму, б января, мы потушили свет и сели смотреть на небо: когда появится звезда. Долго с мамой сидели, обнявшись, и молчали. Мама сказала: «Даже неплохо, что денег нет. Мы зато постимся...» Сейчас всё хорошо, но мне не хватает того детского ощущения праздника, какое было в тот вечер...» (Ирина Климова, Саратов).

Порой кому-то со стороны кажется, что передача Татарского - ностальгическая. Но воспоминания, звучащие во «Встрече...», не зовут в прошлое, а дают силу жить сегодня и надеяться на будущее. Это те воспоминания, о которых Ф.М. Достоевский писал: «Знайте же, что ничего нет выше, и сильнее, и здоровей, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание... Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасён человек...»

«Встреча...» и её автор никогда не получали ни госпремий, ни каких-то других высоких наград. По этому поводу можно и надо сокрушаться, ведь нельзя не видеть в этом ещё один знак пренебрежения властей к искусству подлинному, глубокому.

Но слушатель «Встречи...» - обычно человек доброжелательный, незлопамятный и слегка романтичный - не будет искать следы заговора против любимой передачи. Он скорее предположит, что «Встреча...» просто стала для всех в России чем-то вроде прекрасного явления природы.

Вот пришла зима и наконец-то выпал снег. Вот пришла суббота и в эфир вышла «Встреча с песней» - и разве может быть иначе?

КСТАТИ

Очередной, 1001-й, выпуск «Встречи с песней» выйдет в эфир в субботу 25 ноября в 21:08 по московскому времени на волнах «Радио России».

Дмитрий Шеваров, «Рабочая газета», № 166, 14 ноября 2006 года.