Оглавление:

«Чайка»

Эту историю рассказал мне старый друг, лётчик-испытатель полковник Максимов.

- В первый же день войны лётчики-испытатели столицы вызвались на фронт. В девять утра наш полк истребителей на одноместных машинах типа «Чайка» вылетел из Москвы. К вечеру мы опустились на полевой аэродром невдалеке от линии фронта. Ничто здесь не напоминало о войне: светило заходящее солнце, так же, как светило оно и несколько часов назад в Москве, в деревне разноголосо пели петухи, а на поле неугомонно трещали кузнечики. Механики готовили самолёты к бою. Вскоре наступила темнота.

Тот вечер, перед схваткой с фашистами в небе, оставил глубокий след в памяти. Вокруг на траве лежали боевые друзья. Каждого из нас томила неизвестность: что-то будет завтра. Однако не в характере наших хлопцев было унывать даже в самой сложной обстановке. Жора Бахчиванджи притащил баян и под общий гул одобрения вручил его нашему лучшему баянисту Косте Груздеву.

Музыка в тот вечер особенно трогала сердца. В небе сверкают звёзды, вокруг друзья, вспоминаются родные и близкие, оставленные в Москве, а рядом нежная песня баяна. Хотелось сделать что-то необыкновенное - совершить подвиг, отдать жизнь за товарищей!

Больше всех переживал Кеша Субботин, самый молодой лётчик полка. Кеша улетел на фронт, не попрощавшись с невестой. Несколько раз просил он Костю сыграть «Чайку» - очень популярную тогда песню Милютина. Было видно, что она напоминает ему что-то дорогое. Мы просидели так далеко заполночь, слушая задушевную песню. Помнишь:

Утром проснулись как-то все одновременно, будто и не ложились. Кеша Субботин даже запел:

- Что день грядущий мне готовит?..

Кто-то из друзей шутливо заметил:

- Вероятно, Героя!

На аэродроме был получен приказ: сопровождать на боевое задание штурмовиков и бомбардировщиков.

Я вылетел на сопровождение штурмового полка. После выполнения операции наша группа первая возвратилась домой. Все сразу бросились на командный пункт, чтобы узнать о судьбе своих товарищей, ещё не вернувшихся с задания.

Связь с командным пунктом держали по радио все лётчики. Нас обеспокоило сообщение Кеши: «Остаюсь с больным большим другом!» Это означало, что он отстаёт от строя с одним из наших подбитых бомбардировщиков. Мы потребовали, чтобы он не прекращал с нами постоянной радиосвязи.

- Всё в порядке! - успокоил Кеша.

Он напевал любимую «Чайку», несколько изменяя слова. «Ну-ка, чайка, замечай-ка и следи кругом!», «Ну-ка, чайка, наблюдай-ка...» Ведь мы тогда и летали как раз на «Чайках».

Неожиданно голос Кеши передал тревожное сообщение:

- Справа из-под облаков выскочило звено «мессершмиттов»! Иду на сближение! Связь по радио временно кончаю!

Но, вероятно, волнуясь, Кеша забыл выключить ларингофон, и нам ясно слышалось его прерывистое дыхание и напряжённое откашливание. По-видимому, фашисты наседали. Мотив песни сначала замер... Но вот мы снова услышали «Чайку», но уже совсем иную. Голос Кеши был неузнаваем. Что-то в нём зазвенело новое - грозное, воинственное: «Ну-ка, “Чайка”, выручай-ка!.. Ну-ка, “Чайка”, отвечай-ка!.. Ну-ка, “Чайка”, получай-ка!!!» Видно, он отбивался от фашистских истребителей.

И это было ужасно: сидеть и слушать, как твой товарищ один дерётся в неравном бою против тройки «мессершмиттов», и не быть в состоянии помочь ему. Вдруг послышался непонятный треск, какой-то шум, и наступила тишина. На наши вызовы ответа больше не последовало.

А вечером наша разведка донесла о геройской схватке Кеши. Он сбил одного «мессера», поджёг второго и сам погиб, тараня третьего. Но он спас своего «большого больного друга».

Лирическая песня «Чайка» в исполнении Александры Михайловны Тимошаевой впервые прозвучала в 1939 году с киноэкрана - в героико-приключенческом фильме режиссёра Владимира Брауна «Моряки». В том же году вместе с Государственным джаз-оркестром СССР под управлением Виктора Николаевича Кнушевицкого певица записала песню на грампластинку.

Предыдущая глава

Следующая глава

Иван Рахилло, глава из книги «Встречи с песней» («Музыка», Москва, 1976)